Это выражение бытует среди железнодорожников и жителей Малой Охты и Невской заставы, поскольку так можно сказать только про Финляндский железнодорожный мост (строился и был принят в эксплуатацию как «Мост Императора Александра I»).

Хотя ещё с 1870 года существовала железная дорога Рийхимяки – Санкт-Петербург, предназначенная для снабжения «Великого княжества Финляндского» в мирное время, и для быстрой переброски войск в случае войны, она не была связана с другими железными дорогами Российской империи, если не считать частную Сестрорецкую железную дорогу, имевшую свой небольшой вокзал, независимо от Финляндского – Приморский, в районе бывшей Новой Деревни.

Потребность в соединении железных дорог империи и княжества возрастала, но решение о строительстве моста было принято только в 1906 году. Интересно, что Финляндия предложила сделать его совмещённым – с возможностью экипажного и пешеходного движения, однако петербургская Городская управа отказалась выделять на это дополнительные средства. Мост строился в 1910-1913 годах. Одновременно к нему были подведены ветки от Путиловской железнодорожной линии через район бывшего Глухого озера и от Финляндской железной дороги – ответвление через район бывшей «Дачи Долгорукова», имя которого было увековечено через двести лет после пожалования ему этого участка – в названии станции.

Сейчас и граница проходит дальше, не у Белоострова, а у Бусловской, и мост перестроен, став двойным, и старый разводной раскрывающийся пролёт заменён вертикально-подъёмным, и рядом с небольшим домиком станции «Дача Долгорукова» построен самый большой в городе пассажирский терминал – Ладожский вокзал, но станция сохранила название и память о том, что она была открыта одновременно с мостом, соединившим железные дороги двух стран. Даже при том, что по мосту граница никогда не проходила.